Тайна важнее жизни - Страница 56

– Согласен, – Валерий кивнул.

Француз стремительно прошел к тумбочке, взял шприц и вобрал им из ампулы оставшиеся в ней два кубика. Дыхание Айсаны продолжало учащаться. Она широко открыла рот и жадно хватала им недостающий воздух.

– Перетяни ей руку, – Венсан бросил Юдаеву олимпийку.

Тот быстро выполнил поручение, и мгновенно оказавшийся рядом француз без колебаний ввел иглу в вену. Куда стремительнее, чем в первый раз, надавил большим пальцем на поршень, и два кубика мутной жидкости скрылись под кожей девушки.

– Успокойтесь. – Перетье выдернул иглу. – Успокойтесь, Айсана. Все хорошо. Нет никаких причин для волнений.

Уже минуты через две, которые показались обоим мужчинам равносильными вечности, дыхание Айсаны стабилизировалось. Перетье проверил пульс и удовлетворенно кивнул. Юдаев убрал со лба девушки сбившуюся прядь волос. По ее вискам и скулам струился пот.

– Сейчас надо поспать, – продолжал мягко разговаривать с Айсаной Перетье. – Слышите?

– Да, слышу.

– Все в порядке?

– Думаю, что… да.

– Вот и замечательно. – Перетье колебался буквально пару секунд, прежде чем сказать следующее. – И последний вопрос, Айсана. Всего один. Вы когда-нибудь слышали такие имена, как Франсуа Вуалье и Робер Кристан?

– Нет, этих имен я не слышала.

– Ладно. – Венсан помог девушке подняться со стула, а затем легко, как пушинку, подхватил на руки. – Пора отдохнуть.

Айсана обхватила его шею руками, и француз со своей ношей проследовал в смежную комнату. Девушка уже засыпала. И это было нормальной реакцией организма на введенный в него препарат. Венсан осторожно опустил Айсану на кровать, выдернул из-под нее одеяло и накрыл им девушку. Раздевать ее он посчитал излишним. Несколько минут он неподвижно стоял возле ее ложа, глядя на слегка бледное, но не лишенное привлекательности личико. Трудно было поверить в то, что эта девушка могла быть хладнокровной убийцей и террористкой. Но Перетье сталкивался в своей жизни еще и не с такими парадоксами. Однако он невольно поймал себя на мысли, что девушка ему нравится. Но только нравится, и не более того.

Заложив руки в карманы жилета, Перетье покинул спальную комнату и вышел в гостиную. Юдаев уже сидел в прежней позе на стуле в центре помещения. Венсан прошел мимо него и остановился у встроенного в стену стеклянного бара. Распахнул дверцу и осмотрел ряд маленьких стограммовых бутылочек, чувствуя, как ему необходима сейчас хотя бы одна из них. Русской водки в наличии не оказалось, и Перетье остановил свой выбор на коньяке. По большому счету, ему никогда не импонировал этот напиток, и по возможности Венсан стремился избегать его употребления. Но все остальное, что находилось в гостиничном баре, и подавно не вызвало у него восторга.

Он с хрустом свернул пробку с узкого горлышка и, подобно гурману, оценил качество напитка сначала на запах. Повернул голову к молча сидевшему позади него Валерию.

– Выпьешь чего-нибудь?

– Нет, спасибо, – Юдаев покачал головой. – Что ты думаешь обо всем этом?

Задавая свой вопрос, Валерий красноречиво указал на пустующий стул, стоящий напротив него, который недавно занимала Айсана.

– А что тут думать? – Перетье отхлебнул прямо из бутылочки, сморщился и поспешно потянулся за сигаретами. – Приходится признать, что оправдались наши самые худшие опасения.

Он закурил, раза три подряд затянулся и сделал еще один небольшой глоток коньяка. Давящая боль в висках и в области затылка начала постепенно отступать. Благодатно заурчал желудок. Перетье чувствовал, что понемногу начинает приходить в форму.

С миниатюрной бутылочкой коньяка, которая казалась особенно хрупкой в его широкой ладони, и зажженной сигаретой Перетье опустился на диван и расслабленно откинулся на его низенькую спинку.

– Со слов Айсаны выходит, что арабские экстремисты во главе со своим лидером Нафезом Анбаасом совершенно не причастны к гибели нашего ученого, – продолжил он развивать собственную мысль. – Все это – тонкая игра «Моссада». Они хотели, чтобы общественность обвинила во всем этих фанатиков, но…

– Возникает резонный вопрос. Зачем? – ввернул Юдаев.

– Что «зачем»?

– Зачем «Моссаду» понадобилась подобная игра? И если арабам нечего делить с исследователями, работающими в области Гилгал Рефаима, то что с ними делить Израилю?

– Хорошие вопросы, – усмехнулся Перетье, в очередной раз затягиваясь сигаретным дымом и наслаждаясь изменением самочувствия, вызванным небольшой дозой алкоголя. – Только, я думаю, получить на них ответы будет не так-то просто. Возможно, вся эта возня вообще никак не связана с Гилгал Рефаимом.

– Айсана сказала…

– Я помню, – Перетье поморщился. – Я прекрасно слышал все, что она сказала. Фери прикоснулся к священному. Высший Разум, направляющие… Очень впечатляет. Почти так же, как с инопланетянами. Не удивлюсь, если теперь мне будут сниться боги в колеснице, преследующие на ней наших французских ученых… И меня заодно. Чушь! Я не склонен прислушиваться к мнению религиозных фанатиков, так же как и к мнению полоумных ученых, помешанных на космических вторжениях. И те и другие – не более чем люди, страдающие маниакальной шизофренией. А вот «Моссад» – совсем другое дело. У них тут какой-то свой интерес. Но какой?..

Венсан прикончил бутылочку конька и, не особо заботясь о правилах хорошего тона, бросил ее на пол возле дивана. Коснулся рукой щетинистого подбородка. «Надо бы побриться и привести себя в должный вид», – подумал он.

– Космические вторжения? – подозрительно прищурился Юдаев. – Какие еще космические вторжения?